fanfiction от Грибной Суп

[kattunfic]

Выложено с разрешения автора.

Название: Иррациональные
Автор: Грибной суп
Бета: Пряник.
Пейринг: Акаме
Рейтинг: PG-13
Примечания:
Это подарок Пря к Новому Году
Действие имеет место быть во время концерта cartoon KAT-TUN II You, когда у Каме что-то призошло с микрофоном
И до этого я не писала, поэтому очень переживаю

Всегда первый, я – улыбка, само очарование. Даже когда хочется сжаться в комок, повернусь, улыбнусь, мне все под силу. Все под силу. Они не хотели со мной разговаривать? Думали, что я их предал. KAT-TUN - хорошие ребята, просто немного ошибались. Зато теперь я могу всегда улыбаться, теперь меня невозможно понять. Теперь все хорошо.

Басы стучат по сердцу. Чувствую, как оно отбивает ритм нелюбимой песни. Джунно, Мару, моя очередь. Ни звука. Это смешно: микрофон меня предал. Cмущенно застываю, но продолжаю петь. Согруппники недоуменно переглядываются, растерянность - секунда - и из-за спины звучит моя партия. Чистая, громкая - Джин… Спиной чувствую твою энергию, голос, смешивающийся с басами, ударяет прямо в сердце. Спасибо, Джин. Ты рад, ты правда мне нужен, я знаю, ты сейчас улыбаешься, я люблю эту улыбку. Только ты об этом не догадываешься, ведь по мне и не скажешь, правда? Больше не осталось ничего, нет того смешного худенького мальчика, вместо него - улыбка, вместо него - очарование, все еще немного угловатое и неловкое, но это поправимо, правда.

Я - Каменаши Казуя, а ты - Аканиши Джин, и я к тебе очень привык. У тебя единственного есть шанс вернуть прежнего Каме. Только зачем тебе это? Зачем это мне? А быть тем Каме больно. Да и мы теперь такие взрослые. Ты не должен петь эту песню, тебя ведь не было с нами, не было со мной. Но, правда, спасибо, я тебя очень люблю. И если еще раз уедешь, у меня наверное будет еще больше работы, я же так хорошо справляюсь с любой ролью. Я ненавижу тебя, твои красивые живые глаза, звонкий смех, длинные пальцы, которыми, я уверен, ты сейчас крепко сжимаешь микрофон. Любая мелочь может заставить мою вселенную рухнуть. Неохотно двигаешься, плывешь по музыке с непростительной леностью, наверное, жалеешь, что пришел в JE, ты потерялся? Я бы хотел тебе помочь, но не могу. О чем ты думаешь? Сцена - это что-то особенное: место искрящихся эмоций, место влюбленных людей, место, где понимаешь, что важно, а что - мишура. Тебе ли не знать. Так о чем ты думаешь? Припев, все пространство заполнено нежностью, еще сорок секунд. Сейчас погаснет свет, и иллюзия рассеется, это не нежность, это топкое болото, водоворот мыслей. Но все равно приятнее тихо произносить “Tokyo Domu de…”, чем кричать то же, срываясь на хрип. Хотя хочется, кричать хочется.

Тухнет свет. Меняем позиции. Наконец поворачиваюсь, встречаю твой взгляд. У тебя глаза темные, блестящие, в них нет смеха. Красивый. Смотришь. Ты не должен знать, что ты для меня. Между мной и тобой пропасть, стена, кубометры воздуха, расстояние от Токио до Лос-Анджелеса, полгода тишины, много лет дружбы, три шага. Еле заметно киваю - я тебе благодарен, а остального тебе правда лучше не знать. Щуришься и вымученно улыбаешься, в глазах тоска. А этого лучше не видеть ни зрителям, ни мне - я могу не удержаться, а для зрителей ты всегда должен оставаться солнечным мальчиком. Пытаюсь прервать зрительный контакт, но ты снова ловишь мой взгляд. Намеренно отворачиваюсь, но это ничего не меняет: такое ощущение, будто ты своими серьезными смешными глазами разглядываешь мою душу. Мне неловко, просто хочется подойти к тебе.

***

Странно, но после концерта все продолжают сидеть в полумраке и поздравлять друг друга. Каме не помнит, когда такое было в последний раз, обычно все разбегаются почти сразу. Усталый искренний смех Коки, и Уеда, который продолжает выговаривать ему за то, что тот зацепился за обращение “Танака-кун”. Коки перебивает и говорит, что Уеда был очень забавный, когда уходил. Джунно все еще весело напевает своего "Самурая", а Мару размахивает руками и пытается обратить внимание друга на себя.
- Я пойду поищу Аканиши, – Каме вдруг вспомнил, что Джина нет уже минут пятнадцать, а он так и не поблагодарил его нормально.
- Правильно-правильно, веди его к нам, а то он какой-то странный был и нервный, когда мы в гримерке сидели, – Мару отвлекается от попыток достучаться до Тагучи. – Мы его взбодрим.
- В таком случае я за него уже переживаю, – шутит Каме напоследок, закрывая за собой дверь.

Но не успевает он и шага сделать по слабо освещенному коридору, как его ловят за руку и тащат по направлению к сцене.
- Джин? Что ты… - Джин поворачивается на секунду, и Каме понимает, что тот не ответит.
Они идут быстро, плечами сталкиваясь с людьми, спешащими поскорее управиться со всем и закончить этот тяжелый день. Джин выходит на середину платформы и отпускает руку Каме, тот инстинктивно тянется пальцами к так быстро исчезнувшему теплу, но тут же смущенно отдергивает их.
- Посмотри на меня, Каменаши, – Джин произносит это обычным голосом, но у Каме почему-то перехватывает дыхание, и он вскидывает голову, снова встречаясь с серьезным, изучающим взглядом почти черных глаз.
- Джин, зачем ты… - Казуя еще старается еще хоть как-то спасти и его, и себя, отводит взгляд, пытается унять дрожь в руках, оглядывается на зал - больше нет ни зрителей, ни служебного персонала, ни ребят из группы.
- Посмотри на меня.
- Я смотрю, – Каме обреченно подчиняется и чувствует, как воздух между ними начинает гудеть. Они стоят так долго, не двигаясь, всматриваясь друг в друга, как два хищника. О взгляд Джина уже можно обжечься, он проникает в самую душу, трогает сердце, Каме чувствует, что его поймали, что у него кружится голова и что все его самообладание, весь самоконтроль полетел к черту. Что расстояние между ними сжалось до трех шагов. Внезапно не оказывается даже их, только горячее дыхание Джина на губах и его непонятный голодный взгляд. От неожиданности Каме резко выдыхает и неуклюже цепляется за его руки, вместо того, чтобы шагнуть назад. Вдохнуть он забывает, потому что в следующее мгновение Джин уже целует его, прижимая к себе, зарываясь руками в волосы, гладит плечи, шею, щеки, снова пробегается пальцами по волосам, чуть ощутимо дергая их, заставляя Каме вздрагивать от удовольствия. “Джин… Джин… Джин…” – бешено пульсирует в голове.
- Джи… - умудряется выдохнуть Каме, но имя превращается в глухой стон. – Джин… - почти всхлипывает и понимает, что он больше не может стоять, упирается ладонями в грудь Джина и отстраняется, стараясь отдышаться. Но тот его не отпускает.
- Каме, посмотри на меня, – голос уже не отстраненный - слегка хриплый, довольный и невыносимо нежный, его обладатель наверняка сейчас широко-широко улыбается.
Казуя нерешительно поднимает голову, и его тут же целуют в нос. Каме застывает с таким выражением лица, что Джин начинает смеяться и прижимать его к себе еще крепче.

- Я по тебе очень скучал, – тихо шепчет он чуть позже, будто боится, что Каме и правда его услышит. Тот уволок Джина с платформы за сцену, обозвав придурком и сообщив, что Аканиши мог бы для своих целей сразу выбрать улицу в центре Токио, так было бы интереснее и забавнее.
- Я хотел просто поговорить, хотел попросить, чтобы ты меня не ненавидел.
- А я собирался тебя найти, чтобы поблагодарить. Странно же ты начал свой разговор, откуда это "Посмотри на меня, Каменаши"? И я тебя не ненавижу.
- Не знаю, вырвалось, - Джин сконфуженно заерзал. – Ты на меня так посмотрел, после того, как я спел твою часть, что я испугался.
- Зато ты потом чуть на мне дыру не прожег. – Каме понимал, что улыбается как дурак и ничего не мог с этим поделать, улыбка становилась еще шире. Влюбленный. – Посмотри на меня, – передразнил он Джина писклявым голосом и засмеялся.
- Да ну тебя, ты б свое лицо видел, – нахохлился Джин и покраснел, когда Каме щекотно прошептал на ухо: "Я тоже скучал и, казалось, научился без тебя жить".
- Все говорит об обратном, Каме-чан, – буркнул Джин в полураскрытые губы.
Каме счастливо зажмурился, забыв про ребят, которые их ждут, про концерт, про то, как же он ненавидит Аканиши Джина и про то что они уже час сидят на пыльных проводах, прижавшись друг к другу, как дети. Больше всего на свете ему нравилось, что он снова просто Каме-чан и что Джин ни на секунду не отпускает его руку