Обещание

[kattunfic]

Название: Обещание...
Автор: Arilena
Бета: Irida
Рейтинг: недотяг до R
Пэйринг: AkaКаzu
Фандом: Je
Жанр:i don't know
Размер: 6 страниц ворда крупным шрифтом
Статус: закончен
Примечание: вольный пересказ событий предшествующих фику:
Дала почитать Miroku под настроение - она, внезапно, запищала от восторга и сказала, что оно мило. И начала шантажировать(
Я: там ведь ангст, ну думаю ладно... Мир просто проперлась...
Дала Михару: Мне нравится такой Джин, очень клевооо.
Я: !!! там ведь писец слезы литься должны! Пошла читать сама...
Читаю ты как сюда попал милый? Тут ведь сопли, слезы и ... должны быть. В итоге так и не вспомнила как то, что было у меня в голове превратилось в это милое и забавное.


Обещай мне, что никогда не будешь молчать.
Когда ты рядом, я не могу и не хочу находиться в тишине, твой голос мне необходим. Одиночество пугает меня, но ещё больше меня пугает твоё молчание и безразличие в твоих глазах.
– Не смотри на меня больше никогда так, как сегодня, – прошептал Джин внутрь широкого стакана, где в золоте виски плескались кубики льда.

Обещай мне, что не станешь меня отпускать.
Даже, если я буду вести себя как дурак, подначивать, жестоко подшучивать над тобой, ты никогда не отпустишь моей руки.
Я смогу увидеть тебя, стоящего у своих дверей, даже после ссоры.
«Но ведь это все из-за тебя! И ещё потому Казуя, что я тебя… ты мне очень дорог!»
Ошибаюсь, попадая не на те кнопки… приходится набирать заново, формулировать мысли короче:
«Я ведь смогу, я ведь увижу тебя. Ты просто не понимаешь…»
«Ты ведь будешь стоять там, и ждать меня?»
Джин, пошатываясь, поднимается по лестнице. Он останавливается, не доходя до конца пару ступенек, его лицо озаряет улыбка, кажущееся каким-то слегка глуповатым ощущение счастья разливается внутри приятной нугой, стоит ему только увидеть своего гостя.

Обещай мне, что ты разрешишь мне видеть тебя.
Я смогу увидеть на твоем лице, сквозь эту маску недовольства, сердитости, напускного безразличия твою заботу и нежность.
Джина ведет назад, он теряет равновесие.

Обещай мне, всегда переживать за меня.
Гепардом, стремительным в своем броске, Каме срывается с места и кидается к Джину, хватая его за куртку. Каме тянет вслед за ним, но он успевает схватиться за перила и, очертив полукруг, прижать Джина к железным поручням лестницы. Джин цепляется за него, руки Каме проскальзывают по железной трубе, царапая кожу, но он, едва заметно щурясь от боли, держит его в крепких объятиях.
– Придурок, – ворчит он про себя.
– Где ключи Аканиши-кун? – добавляет он громче.

Обещай мне, что я никогда не забуду тепло твоей улыбки, твоих объятий, твоих рук, твоих прикосновений.
Джин, задорно улыбаясь, разводит руками.
– Где-то...

Обещай мне, всегда заботиться обо мне.
Джина забавляет недовольное ворчание, которым Каме сопровождает поиски. Он всячески мешает тому искать ключи. Пока Казуя роется по его карманам, Джин не отводит взгляда от сердитого выражения на его лице. Он наслаждается происходящим: этими нелепыми объятиями, этими похлопываниями Каме по его карманам, беспечными прикосновениями и ощупываниями. Джин вальяжно заваливается на перила, провокационно просовывая свою ногу меж его, игриво заглядывая в глаза.
Каме не реагирует, продолжая свое занятие.
– Казу посмотри на меня! – недовольно требует Джин.
Каме молчаливо и сосредоточенно продолжает искать ключи.
– Тебе какая-то железка, важнее, чем я?!
Каме одаривает Джина гневным взором, в котором большими буквами написано – БАКА, и снова возвращается к своему поиску.

Обещай мне, что я всегда буду ощущать вкус твоих губ.
Джин легко дотрагивается до его щеки.
– Ты поцелуешь меня, – по интонации это был вопрос, а по смыслу утвержденье.
Тот отклоняется, отводя его руку в сторону.
– Казуу… – никакой реакции.
Джин берет его за подбородок, Каме пытается убрать со своего лица его руки, но Джин с силой сжимает пальцы на его подбородке и приближает его лицо к своему. Долго всматриваясь в глаза, легким движением убирает с глаз коричневые локоны. Задерживает руку на затылке Каме, массируя его, и неожиданно впивается в губы. Руки Казуи упираются ему в грудь, отталкивая, но Джин не дает ему вырваться, медвежьей хваткой стискивая в своих объятиях.

Я эгоист, но это тоже повод для любви!
В какой-то момент Каме перестает сопротивляться. В какой-то момент начинает отвечать. В какой-то момент его руки перестают бесцельно блуждать по телу Джина и целенаправленно задерживаются возле его талии, пальцы смыкаются за его спиной в замок, приковывая обоих к перилам для устойчивости и ограничивая возможности движения Джина, в одно мгновение расстояние между ними сокращается. Каме прижимает его к перилам, со всей страстью и пылкостью отдаваясь, вдавливаясь в тело Джина.
И Джин ослабляет хватку.

Я не могу сказать, ты не хочешь принять.
Его губы опять расплываются в этой довольной улыбке. Его руки опять отстраняют тебя. Его тело вместе с теплом опять уходят. А ты стоишь перед ним и тебе жутко нужны эти прикосновения, эти губы, этот вкус виски и сигарет, этот томительный запах вместе с этими ласковыми и требовательными пальцами, блеском глаз и голосом от которого трепещет сердце. Ты изнемогаешь от желания почувствовать, его пальцы на твоих запястьях, его поцелуи на твоем теле, его дыхание на твоей коже, тебе необходимо почувствовать его. Тебе нужен он.
А он отстраняет тебя, достает откуда-то ключи от квартиры, открывает дверь и уходит, оставляя тебя смотреть на его исчезающую в квартире спину.
Ты стоишь и смотришь, как в прихожей он снимает одежду.
Утихомириваешь пожар внутри себя, усмиряешь свои желания, закусываешь губы, чтобы снова контролировать свои эмоции, чувства. Эта чертова дружба.
Он оставляет дверь открытой. И в памяти всплывают странные воспоминания тысячи и одного эпизода с открытой дверью и удаляющимся Джином, которые ты на корню задвигаешь далеко, потому что они приносят боль.
– Казууу… а мне будут сниться сегодня кошмары, если ты не придешь, – слышишь ты его, измененный под детский, голос.
Чертыхаешься вслух и идешь вслед за ним внутрь, закрывая за собой дверь.

У меня нет сил отказать тебе – ты знаешь это и этим пользуешься. А я не могу сказать, что мне это не нравится или нравится, потому что не хватает смелости?
Подбирая его вещи одну за другой, ощущая себя сказочным героем из истории братьев Гримм*, ты следуешь за ним по давно известному тебе пути, чтобы остановиться в дверях его спальни.
Сколько раз ты уже был тут? Сколько раз засыпал рядом с ним, в его объятиях на этой кровати? Сколько раз все его прикосновения ты списывал на дружеское хулиганство?
Сколько раз ты прощал ему его выходки, прикрывая всё словом – дружба. Он не может решиться, а ты не толкаешь его, потому что сам не можешь признаться. За все эти годы ты уже успел стать мазохистом из-за этих отношений. Разругаться с ним, потерять его, изменить ему, снова начать общаться, но так и не смог, ни разу признаться ему в своих чувствах.

Я молчу, а ты играешь.
Ты делаешь шаг внутрь. Темно. Он обнимает тебя сзади, утыкаясь лицом в твой затылок, вдыхает твой запах. Закрывая глаза, воображение рисует его силуэт, позади тебя. От этих прикосновений, от его дыхания на твоей шее у тебя бегут мурашки по коже, от шеи распространяясь по всему телу, и отзываются в области паха. Ты поводишь плечами, пытаясь спрятаться от щекотки. Вы стоите какое-то время рядом лишь потому, что ты позволил себе забыться в его запахе виски и сигарет, ты позволил себе быть зачарованным его дыханием, быть согретым в его руках.

Он играет… Нет, он не понимает – ты опять оправдываешь его или себя?
Ты отстраняешься, выскальзываешь из его объятий. Подойдя к шкафу, бросаешь возле него собранные вещи и ищешь то, в чем вы будете сегодня спать.
Свет вы так и не включили, в огромное окно во всю стену светят звезды, а где-то сбоку от дома горит фонарь, и этого скудного освещения тебе вполне хватает, чтобы прекрасно ориентироваться в пространстве. Потому что ты знаешь в этой комнате каждый угол. Тебе намного лучше в темноте, темнота дает тебе передышку, ты можешь не видеть его.
А он стоит там, где ты его оставил.

Обещай мне, что ты не заставишь меня смотреть, как ты поворачиваешься ко мне спиной и уходишь…
Джин стоит, прислонившись к двери, и наблюдает за тем, как неспешно Каме роется в его шкафу.
– Просто обещай, что ты не уйдешь от меня, – Джин едва шепчет.
Он видит реакцию Каме по тому, как напрягся его тело, когда он застывает с одеждой в руках. По тому, как проскальзывает удивление и что-то ещё неясное в глубине его глаз, когда тот встает, поворачивается и смотрит на Джина. По тому, как осторожно вздымается его грудь, когда он делает долгожданный глубокий вдох.

Обещай мне, что ты всегда будешь мне улыбаться.
Джин подходит к Каме, приобнимая его, он касается его носа своими губами.
– Аканиши ты допился до белой горячки?.. – Каме пытается восстановить сердцебиение, сдержать улыбку и внезапно нахлынувшее чувство радости.
– Нет, – серьезным голосом произносит Джин. – Казу, просто сегодня тебе предстоит ночь «Х», – улыбаясь, Джин целует губы Казуи, утягивая того к кровати и падая на неё вместе с ним.

Растерянность, это чувство очень часто возникает у тебя рядом с ним.
Ты отвечаешь на его сладкие поцелуи больше машинально, чем осознанно. Хотя, может быть, кто-то или что-то уже осознало происходящее, просто ты не успеваешь это понять. Ты растерян, тебя распирает от смеха, ты рад… ты не успеваешь следить за его движениями, за происходящим с тобой, ты теряешь контроль под его руками. И пытаешься хоть что-то понять, не забывая отвечать на прикосновения. Мысль вьется где-то рядом, где-то вокруг этих губ на твоей шее, бабочкой порхает вокруг его рук проскользнувших под твои джинсы, летает вольной птицей вокруг твоих пальцев, карябающих его спину.
– Стой, – шепчешь ты, прогибаясь ему навстречу и требуя большего.
– Подожди, – умоляешь, глотая слоги, пытаясь унять головокружение и восстановить дыхание.
Он отстраняется от тебя, садится в твоих ногах.

Обещай мне, что я всегда буду слышать твой голос.
Приподнявшись на локтях, ты можешь прочесть вопрос в его, горящих желанием, глазах. Ты видишь его обнаженного по пояс, соблазнительного, очаровательного. Ты прикусываешь губы, осознание того, что происходит волнами накатывает на тебя, но ты уже успел остановить его, поэтому надо придумать причину… любую причину…
– Как ты назвал эту ночь?
Он закатывает глаза.
– Казуя! – он склоняется к тебе, целует в щеку, – вот скажи мне, тебе обязательно выяснять, – ты теряешь ход мыслей, сосредотачиваясь на пути следования его губ от шеи куда-то… – что я там сказал, – он снова целует тебя, – не подумав?
– Да, – ты сам удивлен тому, что ещё можешь говорить.
– Я… ай, – ты удивлен и шокирован происходящим, Джин только что тебя укусил, и тебе это понравилось.
– Мне принципиально, чтобы эта… – Каме запнулся – эта ночь не носила какое-то там непонятное название.
– Казу, я люблю твой голос, ещё больше я люблю тебя, но… – ты теряешь остатки контроля, нет, его ты потерял где-то в начале, сейчас ты теряешь разум. – Но, если продолжишь тему, я тебя искусаю! – никогда это обещанье не звучало белее искушающее, желанно и странно как сейчас.
– Хорошо. Вот здесь, здесь и здесь.

Обещай мне, что ты никогда не уйдешь утром, не разбудив меня.
– Куда ты собираешься? – сонно поинтересовался Джин, сквозь закрытые глаза.
Каме нервно передернул плечами и оглянулся назад.
– Мне надо домой.
– Зачем?
– Кое-что забрать. – Каме присел на краешек кровати.

Ты непредсказуем и не только по праздникам.
Тебе больно, но ты привык к боли. Тебе плохо, но ты к этому тоже привык. Это не первое утро, когда ты уходишь с пустотой.
Внезапно, ты чувствуешь, как на твоей шее смыкаются руки, опрокидывая тебя назад.
– Я не могу проснуться без любимой черепашки.
– Возьми плюшевую.
Джин опешил, отпуская тебя, чтобы ты снова мог принять сидячее положение. Ты всё ещё пытаешься думать, что всё это шутка.
– Ка-ме-на-ши Ка-зуя!
Что это за непреклонные и возмущенные нотки в его голосе?
– Ты что не понял, что я уже второй раз признаюсь тебе в любви?!
– Нет, не понял… ты не повторишь мне это ещё… раз…
Джин, обхватив одной рукой затылок, другой бедра Каме, валит его на себя, произнося ему в лицо:
– Обещаю любить тебя каждый день. Обещаю каждую ночь устраивать тебе ночь «Х»! – и скрепляет своё обещание поцелуем.

* имеются ввиду сказки типа Ганса и Гретты...